Верховный суд Республики Узбекистан 13 января в 9:30 должен был провести открытое заседание в ревизионном порядке по делу семи граждан, арестованных на 15 суток после покушения на Комила Алламжонова за якобы нарушение общественного порядка.
Защита настаивает на том, что обвинения сфальсифицированы, а видеозаписи и показания свидетелей доказывают невиновность задержанных.
По итогу, заседание отложили, чтобы вызвать участкового, составившего протокол в тот день. Теперь оно пройдет 23 января.
Адвокат обвиняемых Даврон Саидов выступил перед журналистами. Делимся его речью:
«Здравствуйте! Меня зовут Даврон Саидов, я адвокат. Я представляю интересы семи граждан, которые были привлечены 26 октября 2024 года к административной ответственности в связи с тем, что они находились в окружении Комила Исмоиловича Алламжонова, в отношении которого было совершено покушение в ночь с 25 на 26 октября.
В течение дня эти семь граждан, среди них — охранники, водитель, повар, завхоз — были привлечены членами оперативно-следственной группы для того, чтобы выяснить их отношение к совершенному преступлению. В течение дня они давали свои объяснения по этому поводу.
Однако, по неизвестным причинам вечером 26 октября, когда они уже находились дома после того, как все процедуры с ними были завершены, их вновь вызвали в Кибрайский РОВД. В Кибрайском РОВД им предложили подписать документ о том, что они совершили мелкое хулиганство. После того, как последовал отказа подписать эти документы, их забрали в Кибрайский районный суд. Им не был предоставлен адвокат, они не были заслушаны со стороны суда. Судья просто огласил свой вердикт о том, что в отношении них применяется административный арест сроком на 15 суток. И если они с этим не согласны, то они могут обжаловать арест в суде вышестоящей инстанции.
До 3 ноября 2024 года к ним не были допущены адвокаты, они не имели возможности обжаловать судебные акты. Ко мне обратился Комил Исмоилович Алламжонов для того, чтобы я взялся за защиту этих граждан.
Я ознакомился с постановлением по делу об административном правонарушении, и путём опроса выяснилось, что на самом деле события административного правонарушения в этот день фактически не было. То есть эти граждане не находились напротив кафе «Аргин» Кибрайского района, где якобы они распивали спиртные напитки, и где якобы было совершено мелкое хулиганство. Участковый составил протокол по делу об административном правонарушении, и таким образом они оказались под административным арестом.
После подачи апелляционной жалобы суд апелляционной инстанции отказался приглашать их в зал судебных заседаний. Между тем Кодекс об административной ответственности предусматривает личную явку на судебные заседания, и из этого правила нет исключений. Суд обязан обеспечить участие лиц, привлечённых к административному аресту. Это обязанность суда и здесь нет никаких исключений. Однако в суд апелляционной инстанции их тоже не пригласили, и получилось так, что 15 суток административного ареста им пришлось отбывать до конца.
Надеюсь, что это дело станет прецедентом, так как в ходе привлечения этих граждан к административному аресту выявилось массу недостатков в нашей судебно-правовой системе. В частности, не обеспечивается доступ адвокатов ко встрече со своими подзащитными. Между тем, в Конституции Республики Узбекистан введена специальная глава, посвященная адвокатуре. Это большое достижение, что в Конституции существует эта глава, но настало время, чтобы эти конституционные нормы начали всё-таки работать. Для этого следует отменить массу подзаконных актов, которые препятствуют встречам адвокатов со своими подзащитными. В условиях, когда адвокаты не имеют возможности встречаться с подзащитными, создаются условия для различного произвола, который мы наблюдали в данном деле, то есть судебный процесс проводился в нарушение тех норм, которые установлены кодексом об административной ответственности. Содержание их под административным арестом противоречило как национальному законодательству, так и международным обязательствам Республики Узбекистан в связи с Международным пактом о гражданских и политических правах. Наши граждане были лишены права на справедливое правосудие.
Должностное лицо, которое составило протокол об административном правонарушении, явно не действовало самостоятельно. Вопрос о том, кто отдал такой приказ, должен быть изучен в рамках расследования.
Кроме того, мы направили письменное обращение в Генеральную прокуратуру с просьбой провести проверку на предмет возможного давления или иных неправомерных действий в период их содержания под стражей. Ожидаем, что после рассмотрения нашей жалобы мы сможем предоставить детальные объяснения.
Если исходить из норм международного права, таких как статья 7 Международного пакта о гражданских и политических правах, любые действия, включающие физическое или моральное давление, классифицируются как пытки или унижающее достоинство обращение».
Напомним, 26 октября прокуратура Узбекистана сообщила, что двое неизвестных обстреляли автомобиль Range Rover в Ташкентской области страны. В машине находился Комил Алламжонов — бывший глава департамента информационной политики администрации президента Узбекистана.
Позднее в прессе пошли слухи о неком «чеченском следе». Глава Чечни Рамзан Кадыров назвал безосновательными заявления о «чеченском следе» в обстреле в Узбекистане автомобиля, в котором находился экс-чиновник.
На случай также отреагировал советник министра экологии Узбекистана и экс-депутат Расул Кушербаев, который часто реагирует на «выпады» зарубежных чиновников в адрес республики.
26 декабря глава Чечни Рамзан Кадыров опубликовал сообщение, в котором заявил опроверг информацию о «чеченском следе» в деле о покушении. Он также пригрозил государственному чиновнику, главе НАПП Узбекистана Дмитрию Ли и экс-сотруднику Администрации президента Комилу Алламжонову, что «они ответят по нашим традициям, если не прекратят заигрываться в пострадавших». Кадыров также заявил, что наряду с тщательным расследованием этого инцидента необходима и служебная проверка в отношении следователей, которые занимаются данной историей.
Позднее Генпрокуратура Узбекистана подтвердила теорию о «чеченском следе», а дело о покушении передали в Военный суд.
